Когда-то, в середине девяностых, для читателей России приоткрылась дверь в другую вселенную. Там, в этой вселенной, человечество путешествовало по мирам через порталы нуль-транспортировок по реке Тетис. Люди рождались, жили, любили и умирали под чужим небом. Звезды приютили людей во времена “Хиджры” – переселения людей на другие планеты, – после того, как Земля сгинула в результате “Большой Ошибки” – неудачного физического опыта. Смешались судьбы, разделились народы, возникли, по сути, отдельные цивилизации. И все же, несмотря на неведомые пути развития, люди остались людьми – даже “Бродяги”, модифицировавшие себя для жизни в пространстве. А людям свойственна вера. Вера в чудо, вера в Бога, вера в исполнение желаний. И человек создал искусственный интеллект, чтобы поставить в поисках Бога точку. Ведь заменитель ничем не хуже? Человек когда-то нечаянно сотворил Техно-Центр (the TechnoCore), а тот подарил человечеству Нуль-Т и, впоследствии, бессмертие. Вот только будет ли новый Бог любить своих творцов и искренни ли его подарки? И была ли вообще Большая Ошибка совершена людьми?
В этой вселенной паломники бредут к Шрайку – к воплощению зла. Странного, неведомого зла, живущего в Гробницах времени (the Valley of the Time Tombs). “Я – часть той Силы, Что вечно делает добро, желая зла”. И идут паломники к шипастому чудищу с горящими глазами. Говорят, что если твое желание ему придется по душе – по “душе”, – то он исполнит его. А если нет, то прижмет к груди так, чтобы шип прошел сквозь тело. Дерево боли Шрайка. Дерево исполненных желаний. Мечтающий отомстить за возлюбленную сражается с ней, ищущий Бога обретает вечные муки, спасающий своего ребенка уходит в Вечность. Поэт пожинает горькие плоды своей славы, ищущая любовь рождает мессию. Даже предателю даруют покой, мучительный и горький. Идут паломники к Шрайку, чтобы познать боль исполнения желаний. Золотой шар из Зоны, по сути своей. «Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженный!” Шар дарует сокровенное вместе со смертью. Не пройти мимо мясорубки. Никак не пройти. Счастью нужна жертва, нужна боль. И такова она, поэма боли, любви и смерти. Так звучат песни вселенной под названием Гиперион. Такова она вся – вселенная Дэна Симмонса.
России повезло: тетралогия в переводе появилась вся почти одновременно. И многие начали читать ее с конца. С последних двух книг: “Эндимион” и “Восход Эндимиона” (“Endymion”; “The Rise of Endymion”). Может быть, так и правильно. Тут нет отдельных новелл, как в первой части. Во вселенной Гипериона воцарилась теократия. И “дарованное” людям цифровое бессмертие заставляет поверить в сконструированного Техно-центром бога. Наступает время инквизиции. Подвалы и пытки в нейросимуляторах. А появившийся – появившаяся – мессия, как и тысячи лет назад Иисус, приговаривается к смерти. “Связующая бездна” – Планково пространство-гиперпространство, место, где обитают мысли и чувства когда-либо живших людей – изначальный враг Техно-центра. Они схожи. И цифровой бог неизменности, обладающий знаниями многажды умерших бессмертных, бросает вызов живой Связующей бездне, содержащей в себе сущности всех когда-либо живших на Земле: холодный статичный расчет – против чувств и знания, стремящихся к достижению совершенства.
Мессия – девочка по имени Энея, заблудившаяся во времени. Капля ее крови заставляет человека лишиться крестоформа – наноустройства воскрешения, физического бессмертия. Ведь бессмертие – это прекращение движения. Если у человека впереди вечность, он останавливается в поисках себя, своего предназначения. Его чувства и мысли никогда не сольются с ноосферой. Смерть – необходимая составная часть совершенствования. Впрочем, смерть людей необходима и Техно-центру – как источник информации из всплеска озарений умирающего мозга. С помощью крестоформа каждый может умирать и воскресать снова и снова. Нет смысла двигаться вперед, если ощущать себя равным богам. Но крестоформ так же и устройство контроля, управления. С помощью него Техно-центр диктует свою волю. Да и сама католическая церковь фактически становится проводником воли Техно-центра, обращая в свою веру и уничтожая непокорных, не желающих жить по заветам цифрового божества. Мессия, как и тысячи лет назад, объявлен смутьяном и еретиком. Как некогда сын Бога, дочь кибрида – создания Техно-центра и обыкновенной женщины – становится врагом существующей церкви. Существующего порядка, неизменного векового уклада. Крест стал символом стазиса и рабства. Крещеному прощают все грехи. За убийство бессмертному положена смертная казнь и воскрешение. И только в случае преступлений против церкви, против Техно-центра, пред казнью следует отречение, отрезающее путь к воскрешению.
Ноосфера и инфосфера, Связующая бездна и Техно-центр: они похожи и они антагонисты. “Выбери снова”, – говорит Энея своим ученикам-апостолам, даруя, тем самым, человеку право на ошибку, право на выбор, право на движение вперед. Она рассказывает о Тейяре де Шардене и Вернадском, о ноосфере. О Земле, которую уничтожил Техно-центр, когда немного изменил условия опыта. И что двигатели на звездолетах Церкви разрывают самою ткань Связующей бездны, уничтожая за один переход миллионы живых сознаний.
…А вернувшись назад, к первым двум книгам тетралогии: “Гиперион”, “Падение Гипериона” (“The Fall of Hyperion“), читатель уже не сможет оторваться от странной и невероятной вселенной Симмонса. Вселенной Гипериона.
Сейчас уже как-то стерлось, а в середине девяностых в среде серьезных любителей фантастики было неудобно не знать про тетралогию. И вопрос: “Как, вы не читали “Гиперион”?!”, заставлял краснеть и заикаться. Было так же стыдно, как не узнать цитату из “Трудно быть богом”, например. А еще… Многие бы хотели отправиться в паломничество к Гробницам времени – чтобы получить исполнение желания, даже ценой боли.
Александр Марков